Неточные совпадения
Через полтора или два месяца не оставалось уже камня на камне. Но по мере того как работа опустошения приближалась к набережной реки, чело Угрюм-Бурчеева омрачалось. Рухнул последний, ближайший к реке дом; в последний раз звякнул удар топора, а река не унималась. По-прежнему она текла, дышала, журчала и извивалась; по-прежнему один берег ее был крут, а другой представлял луговую низину, на далекое пространство заливаемую в
весеннее время
водой. Бред продолжался.
Залились невидимые жаворонки над бархатом зеленей и обледеневшим жнивьем, заплакали чибисы над налившимися бурою неубравшеюся
водой нивами и болотами, и высоко пролетели с
весенним гоготаньем журавли и гуси.
То направлял он прогулку свою по плоской вершине возвышений, в виду расстилавшихся внизу долин, по которым повсюду оставались еще большие озера от разлития
воды; или же вступал в овраги, где едва начинавшие убираться листьями дерева отягчены птичьими гнездами, — оглушенный карканьем ворон, разговорами галок и граньями грачей, перекрестными летаньями, помрачавшими небо; или же спускался вниз к поемным местам и разорванным плотинам — глядеть, как с оглушительным шумом неслась повергаться
вода на мельничные колеса; или же пробирался дале к пристани, откуда неслись, вместе с течью
воды, первые суда, нагруженные горохом, овсом, ячменем и пшеницей; или отправлялся в поля на первые
весенние работы глядеть, как свежая орань черной полосою проходила по зелени, или же как ловкий сеятель бросал из горсти семена ровно, метко, ни зернышка не передавши на ту или другую сторону.
Нехлюдов сел у окна, глядя в сад и слушая. В маленькое створчатое окно, слегка пошевеливая волосами на его потном лбу и записками, лежавшими на изрезанном ножом подоконнике, тянуло свежим
весенним воздухом и запахом раскопанной земли. На реке «тра-па-тап, тра-па-тап» — шлепали, перебивая друг друга, вальки баб, и звуки эти разбегались по блестящему на солнце плесу запруженной реки, и равномерно слышалось падение
воды на мельнице, и мимо уха, испуганно и звонко жужжа, пролетела муха.
Если в болотах стоит слишком много
воды или когда болот очень мало, бекасы высыпают на лужи, стоящие по жнивью хлебных полей, и на луговые
весенние ручьи, о чем я уже и говорил.
В тех местах, где болот мало или они бывают залиты полою
водою и стоят сплошными лужами, как большие озера, — дупел и, бекасы и гаршнепы очень любят держаться большими высыпками на широко разлившихся
весенних потоках с гор, которые, разбегаясь по отлогим долинам или ровным скатам, едва перебираются по траве, отчего луговина размокает, как болото.
Озера бывают четырех родов: 1) Озера заливные, или просто небольшие ямы и впадины, наливающиеся в
весеннее время по займищам рек полою
водою, которая затопляет их совершенно; убывая в продолжение летних жаров, они нередко совсем высыхают.
В то самое время в других местах на земле кипела, торопилась, грохотала жизнь; здесь та же жизнь текла неслышно, как
вода по болотным травам; и до самого вечера Лаврецкий не мог оторваться от созерцания этой уходящей, утекающей жизни; скорбь о прошедшем таяла в его душе как
весенний снег, — и странное дело! — никогда не было в нем так глубоко и сильно чувство родины.
Каждое утро у кабака Ермошки на лавочке собиралась целая толпа рабочих. Издали эта публика казалась ворохом живых лохмотьев — настоящая приисковая рвань. А солнышко уже светило по-весеннему, и рвань ждала того рокового момента, когда «тронется вешняя
вода». Только бы
вода взялась, тогда всем будет работа… Это были именно чающие движения
воды.
Караван отвалил с грехом пополам на хвосте
весеннего «паводка», рассчитывая обежать главный вал на пути, — коломенки бегут скорее
воды.
— Очень жаль! Ах, как жаль. И где он, где его тело-то понесли быстрые
воды весенние. Молюсь я, молюсь за него, а все не смолить мне моего греха.
Май уж на исходе. В этот год он как-то особенно тепел и радошен; деревья давно оделись густою зеленью, которая не успела еще утратить свою яркость и приобрести летние тусклые тоны. В воздухе, однако ж, слышится еще
весенняя свежесть; реки еще через край полны
воды, а земля хранит еще свою плодотворную влажность на благо и крепость всякому злаку растущему.
Летом овраг, разделяющий деревню на две половины, совсем засыхает; но в
весеннее половодье он наполняется до краев
водою, бурлит и шумит.
Раз в светлый теплый
весенний денек Маркушка пригласил к себе своих приятелей, Пестеря и Кайло, и предложил им нечто от «
воды веселия и забвения». Эта порция водки была им куплена давно и хранилась под кроватью. Пестерь и Кайло пили стакан за стаканом и удивлялись щедрой проницательности Маркушки: именно в этот день они умирали от жажды, и Маркушка их спас… Совсем расчувствовавшийся Пестерь долго смотрел в упор на Маркушку и наконец проговорил...
Во время
весенних разливов рыба заходит в самые вершины рек, речек и ручьев; заходит в такие места, что трудно поверить, стоя на таком месте летом, чтобы тут ловили крупную рыбу крыленами или вятелями, ставя их сначала по течению, а потом против течения
воды.
Караси начинают брать весною позднее другой рыбы; надобно, чтоб теплота воздуха и
весенние лучи солнца прогрели
воду и тем подняли карасей с тинистого дна, из глубоких ям, куда они забиваются на зиму.
Такие
весенние путешествия рыбы снизу вверх и обратно повторяются отчасти при всякой случайной, но значительной прибыли
воды: при внезапном прорыве огромных прудов и при паводках, случающихся от сильных и продолжительных дождей.
При раннем
весеннем уженье, которое может иногда начинаться в исходе апреля, когда в реках еще много
воды и они бегут быстрее обыкновенного, надобно грузило прибавить, чтобы крючок опускался как можно глубже, потому что удить приходится в натяжку, то есть леса стремлением
воды будет натягиваться и крючок не будет касаться дна, а это весной необходимо.
Один раз, в исходе лета, при мне чистили сруб родникового колодца, глубиною с лишком в два аршина, который
весеннею полою
водою поднимался и был доверху занесен земляным илом и тиной очень плотно; не знаю, почему он не был вычищен ранее.
— Мудреного нет, — продолжал рыбак, — того и жди «внучка за дедом придет» [Так говорится о позднем
весеннем снеге, который, падая на старый снег и тотчас же превращаясь в
воду, просачивает его насквозь и уносит с земли.
Пройдя таким образом немного более двух верст, слышится что-то похожее на шум падающих
вод, хотя человек, не привыкший к степной жизни, воспитанный на булеварах, не различил бы этот дальний ропот от говора листьев; — тогда, кинув глаза в ту сторону, откуда ветер принес сии новые звуки, можно заметить крутой и глубокий овраг; его берег обсажен наклонившимися березами, коих белые нагие корни, обмытые дождями
весенними, висят над бездной длинными хвостами; глинистый скат оврага покрыт камнями и обвалившимися глыбами земли, увлекшими за собою различные кусты, которые беспечно принялись на новой почве; на дне оврага, если подойти к самому краю и наклониться придерживаясь за надёжные дерева, можно различить небольшой родник, но чрезвычайно быстро катящийся, покрывающийся по временам пеною, которая белее пуха лебяжьего останавливается клубами у берегов, держится несколько минут и вновь увлечена стремлением исчезает в камнях и рассыпается об них радужными брызгами.
И к волосам своим густым
Цветы
весенние вплетали;
Гляделися в зерцало
вод,
И лица их в нем трепетали.
Конечно, у него оказалась переломленная нога, и вот два часа мы с фельдшером возились, накладывая гипсовую повязку на мальчишку, который выл подряд два часа. Потом обедать нужно было, потом лень было бриться, хотелось что-нибудь почитать, а там приползли сумерки, затянуло дали, и я, скорбно морщась, добрился. Но так как зубчатый «Жиллет» пролежал позабытым в мыльной
воде — на нем навеки осталась ржавенькая полосочка, как память о
весенних родах у моста.
Нисходит ночь на мир прекрасный,
Кругом все дышит тишиной;
Любви и грусти полон страстной,
Пою один про край иной!
Весенних листьев трепетанье,
Во мраке веющие сны,
Журчанье
вод, цветов дыханье —
Все мне звучит как обещанье
Другой, неведомой весны!
Воды, то есть
весенних луж, не было нигде, и потому все утки садились по реке, мало замерзавшей и зимою, и я никогда не убивал столько уток даже в апреле, сколько убил в этом году в марте. Дни стояли красные, а по ночам морозы. Наст образовался довольно крепкий, и ходить по нем было очень ловко и легко, как по паркету.
Часто в порт заходили прелестные издали двух — и трехмачтовые итальянские шхуны со своими правильными этажами парусов — чистых, белых и упругих, как груди молодых женщин; показываясь из-за маяка, эти стройные корабли представлялись — особенно в ясные
весенние утра — чудесными белыми видениями, плывущими не по
воде, а по воздуху, выше горизонта.
На луговой стороне Волги, там, где впадает в нее прозрачная река Свияга и где, как известно по истории Натальи, боярской дочери, жил и умер изгнанником невинным боярин Любославский, — там, в маленькой деревеньке родился прадед, дед, отец Леонов; там родился и сам Леон, в то время, когда природа, подобно любезной кокетке, сидящей за туалетом, убиралась, наряжалась в лучшее свое
весеннее платье; белилась, румянилась…
весенними цветами; смотрелась с улыбкою в зеркало…
вод прозрачных и завивала себе кудри… на вершинах древесных — то есть в мае месяце, и в самую ту минуту, как первый луч земного света коснулся до его глазной перепонки, в ореховых кусточках запели вдруг соловей и малиновка, а в березовой роще закричали вдруг филин и кукушка: хорошее и худое предзнаменование! по которому осьми-десятилетняя повивальная бабка, принявшая Леона на руки, с веселою усмешкою и с печальным вздохом предсказала ему счастье и несчастье в жизни, вёдро и ненастье, богатство и нищету, друзей и неприятелей, успех в любви и рога при случае.
Вода бурлила, разрезаемая носом лодки; она была по-весеннему грязно-коричневая и на изломах струек поблескивала голубым отражением неба.
В семь лет я поднял
весеннюю высоту
воды в нашей поганой Вороже на четыре с половиной фута.
Весенний вечер быстро темнеет, и вот на дворе уже ночь. В окно слышны свистки пароходов на Днепре, и скользит далекий запах травы, пыли, сирени, нагретого камня.
Вода звонкими каплями мерно падает внутри умывальника. Но в дверь опять стучатся.
Целые стаи больших лодок, нагруженных разным мелким товаром, пользуясь водопольем, приходят с Волги через озеро Кабан и буквально покрывают Булак. Казанские жители всегда с нетерпением ожидают этого времени как единственной своей ярмарки, и весть: «Лодки пришли» мгновенно оживляет весь город. [Эта
весенняя ярмарка продолжается и теперь, даже в больших размерах, как мне сказывали; вся же местность торга на
водах и берегах Булака получила общее название «Биржи».]
Кабан, в который стекается множество
весенних ручьев со всего города и соседних окрестностей, очень рано оттаивает от берегов и спускает излишнюю
воду по Булаку в реку Казанку, а потом, когда, вышед из берегов, разливается Казанка и становится выше его уровня, Булак принимает обратно мутные и быстрые волны этой реки...
Чиста и прелестна молитва невинности, как
весеннее утро, как
вода нагорного потока, но в ней есть чувство собственного достоинства, требование награды.
В полое через все лето остается залившаяся во время
весеннего разлива
вода.
В воздухе было тихо и тепло. Порою легкий ветерок с Заволжья приносил воздушною струею свежий запах
воды и степных
весенних трав. Стояли последние дни мая.
Ожидался ход рыбы.
Весенний ход кеты был очень слабый и на несчастье совпадал с большой
водой.
После пурги в атмосфере водворилось равновесие. На небе исчезли последние бровки туч. Снег, пригретый
весенними солнечными лугами, быстро оседал. Талая
вода, сбегающая с гор, распространялась по льду реки. Всюду появились большие промоины. Словом, здесь, в низовьях Копи, мы застали ту же картину, что и на Анюе месяц назад.
Похоронили Андрея Ивановича на самом конце кладбища, в одном из последних разрядов. Был хмурый
весенний день. В колеях дорог стояла
вода, по откосам белел хрящеватый снег, покрытый грязным налетом, деревья были голы, мокрая буро-желтая трава покрывала склоны могил, в проходах гнили прошлогодние листья.
Там, по окончании
весеннего сезона, в июне месяце, после Grandprix, все представители бомонда и вообще все богатые люди уезжают на
воды или едут путешествовать по Англии и Швейцарии. В конце же лета весь этот кочующий Париж съезжается на морские купанья в Трувиль, Диеп, Аркашон, Биарриц и другие модные купанья, где проводят время до поздней осени.
А как студено было, какие снега сыпались даже в
весенние дни, солнышко-то Божье отвернулось от грешной земли нашей, бывало и не проглянет и не обрадует нас несчастных; а летом-то еще пущая пришла невзгода, ни дождичка, ни росинки, жар обдает, а напиться нечего, вода-то вся, как выпарилась!
А как студено было, какие снеги сыпались даже в
весенние дни, солнышко-то Божье отвернулось тогда от грешной земли нашей, бывало и не проглянет и не обрадует нас бессчастных; а летом-то еще пущая пришла невзгода; ни дождичка, ни росинки, жар обдает, а напиться нечего, вода-то вся, как выпарилась!